Кто ходит в гости по утрам…
Винни Пух.
читать дальше
Раннее утро. Сырое, туманное и почти, судя по шороху капель, дождливое. Она высунула нос из палатки и сморщив его оглушительно чихнула. Вместо тумана над землей стелился дым от множества костров.
- А не так уж все и плохо, могла быть и хуже – и, стараясь не потревожить спящих спутников (хобтроля и истари) выбралась из палатки.
Утро. Время не известно, т.к. солнце под этими тучами не видно. Относительная тишина. Как относительная? Там бдзынь-бамкает попсу радио, там кто-то похмельными и трясущимися руками пытается взять аккорд, от соседней палатки доносятся звуки аккордеона и мелодичное хмельное завывание людей и мохнатой беспородной собаки, из палатки, которую она только что покинула, раздается мерное похрапывание. Зато вдалеке, за рядом палаток, щебечут пичуги. Именно туда, где деревья, кусты, отсутствие палаток и заросли папоротника она и направила свои еще не слишком уверенные и твердые шаги. Почти хорошо. Почти все.
Возвращается обратно. Делать нечего (точнее – лень что-либо делать), спать почти не хочется, есть тоже (подозрительно это), пить – тоже… пока (еще подозрительнее). Она медленно бредет между палаток, пытаясь не наступать на них, старательно обходя всевозможные колышки, натянутые веревки, еще не срубленные на дрова кусто-деревья… О, человек.
Спит. Или не спит? Ни палатки, ни костра… Среди кустарника неизвестного вида. Одни пятки из-под одеяла. Принюхавшись она выяснила, что запах, исходящий от него, почти вдвое превышает все, ощущаемые ею ранее. Пахло… Нет, не перегар. Она не могла подобрать слова, подходящего для обозначения подобного, ибо этот запах можно было сравнить лишь с запахом изврской кухни, никак не меньше. Но стоит ли стоять здесь так долго, глядя на это «одеяло», мало ли, вдруг еще кто-то не спит. Увидит, поймет неправильно, и вообще, босиком, в мокрой траве под моросью небесной – не слишком приятно.
- Доброе утро – двое не слишком пьяных людей радостно улыбались увидев ее, выбредшую к ним из-за соседней палатки
- Доброе?
- Не присядешь к нашему костерку?
- Присяду. Костер это хорошо.
- Выпьешь с нами?
Ну какое создание, в здравом уме откажется от подобного угощения? Хотя… От этих людей всего можно ожидать.
- Выпить что?
- Ну… (Вопрос для человека оказался из разряда явно сложных). Вот пиво есть… А хочешь коньяку?
- Коньяк это хорошо. От подобного угощения, да посреди леса, отказываться грешно. Наливай
- Щас. Я у друга спрошу. Коньяк, понимаешь, у нас про запас заныкан. Хотя, для такого случая, я думаю он…
И человек скрылся в палатке. Почему все человек, до человек? Они ей, конечно представились… Но кто сказал, что в том состоянии, она могла отличить одного от другого…
- А вот и коньяк! За нашу встречу, за знакомство! Что ни говори, а приятно посидеть так вот утром, (она поняла по этой фразе, что день еще впереди, хотя какое число?) у костерка, выпить с… красивой леди.
Дальше пошли многочисленные рассуждения о способах изготовления алкогольных напитков, обсуждения дискотеки, проходившей здесь вчера (или все-таки сегодня?) ночью (на которой, кстати говоря она не присутствовала), фестивале и т.д. После коньяка она отражала все еще хуже, чем раньше, а потому ей было глубоко фиолетово то, о чем эти двое беседовали. Она лишь изредка вставляла в разговор пару реплик и дожевывала очередной кусок лепешки неизвестного происхождения.
- А может самогончику? Ты не думай, он не какой-нибудь там… Он хороший.
Представив, что с ней будет после употребления самогона и каким огнем будет полыхать из ее пасти, она отрицательно замотала головой и с усилием выговорила:
- Н-н-ет. Т-только н-не с-с-самог-гон. Л-лучш-ше ещ-ще к-коньячк-ку.
- Да пож-жалс-ста…
Через какое-то время из палатки, откуда была выловлена бутылка коньяку раздался голос:
- Серега! Минералки принеси.
Ей вручили бутылку с минеральной водой и попросили дойти до этого сооружения отдать ее тому, кого там увидит. С трудом поднявшись, она доковыляла до указанного объекта и просунув вначале во внутрь голову, обозрела ее содержимое, заметив человека – просунула туда же и лапу с бутылкой.
- На.
После чего, с чувством выполненного долга, проковыляла обратно к костру (там так тепло, хорошо и от мокрых лап пар идет). Через пару – тройку минут из палатки вновь раздался голос, менее похмельный, но более дрожащий и заикающийся:
- Серега! С тобой что?
- Да все нормально, ничего вроде, вылезай. Я тут самогончик…
- Нет! Я сегодня больше не пью!
- Прочему?
- Если бы к тебе с утра пораньше в палатку просунулась огромная зеленая морда с гребнем, глаза – громаднейшие и тоже зеленые, пасть зубастая, да еще и чешуйчатой лапой бутылку протягивает…
- Вот ты о чем… Нет, можешь и дальше спокойно пить, это тебе не привиделось. Она сейчас здесь, с нами сидит, в гостях значит.
- Что, так страшно накрашенная и с утра пораньше?
- Да не накрашенная, вроде. Она сама по себе такая – зелененькая. Вылезай, познакомим.
Они еще долго обсуждали ее внешний вид, пока не пришли к выводу: что во-первых, это все надо обмыть – за знакомство; во-вторых, не грех бы и завтраком заняться; а в-третьих, всем вместе нужно запечатлеться на фото. Этого она уже выдержать не могла. А потому, решив, что пора сматываться, пообещав перед уходом еще как-нибудь заглянуть на их костерок, она неверной, качающейся походкой направилась к своей палатке. Какая же радость была написана на ее морде, когда ей, наконец, удалось это сделать.
- А меня коньяком угостили. – Похвасталась она одному из спутников, сначала наступив тому на ногу, видимо от чего у него глаза и открылись.
Пробурчав еще что-то невнятное в ответ на его: «Шустра, как электрочайник!», она провалилась в туманные дебри хмельных драконьих сновидений.1999г.
@темы:
отчетное,
будни-бредни